Эрмитаж

Три года тому назад билет в золотые кладовые Эрмитажа стоил 300 рублей для российского гражданина и 900 для иностранца. Перед кассой было только два человека, и Глузман сказал жене:

- Ты только молчи. Говорить с ними буду я. Прорвемся.

Жена Глузмана родом с Украины, а у него акцент ленинградский еще не выветрился. Рядом с билетершей стоял господин в сером костюме и нес службу. Когда Глузман протянул трехсотрублевые билеты, господин задумчиво посмотрел в их неславянские лица и спросил:

- Вы российские граждане?

- А чччто? Разве не похоже? - удивился Глузман.

Господин в сером костюме удивился еще больше и ответил, что уж больно они на иностранцев похожи. А там внутри была выставка офортов Рембрандта из коллекции будапештского музея. Чудо чудное. Малюсенькие такие полувыцветшие картиночки размером со спичечную этикетку, и в них бездна художественного вкуса и рембрандтовского гения.

Люблю грозу на день Суккотний

Люблю грозу на день Суккотний,
Когда осенний первый гром
Как ливанёт из подворотни
И всё затопит в миг кругом!

Разверзлись хлябовые двери
И даждь спустили, чист и хлад.
Залейся, батюшка Кинерет!
Покрой тверийский променад!

Завидуй, Дели и Киншаса,
Когда велением отцов
Творил МАФДАЛ средь сливок ШАСа
Благословение жрецов.

И я вчера к Илье-пророку
Во тьму пещеры заходил.
Ты скажешь - хоть с какого боку
Илье в рот палец не клади.