Когда-то лет десять тому назад записался я в свежие Одноклассники, одним из первых, номером пятьдесят тысяч. Тогда не было развесистой рекламы, цветочков, и соблюдали приличия. Кинула администрация ресурса клич попробовать силы в добровольном модерировании фотографий - поступает текущая карточка тебе на одобрение, приличная она или нет; если четверо из пяти добровольных бездельников сертифицируют карточку как приличную, то она загружается пользователю на всеобщее обозрение. Я заступил на цензурное дежурство. Родной Кирьят-Бялик жил иными заботами.
Моей первой клиенткой была молодая девушка с большим лбом, она улыбалась из луговой травы черно-белым снимком. Одобрил я девушку. Зашел на ее страничку, там стихи из новомодных про томность не очень-то растрепанных чувств, ни уму, ни сердцу, скука, холод, расстегай, и ритмика дурацкая. Запомнил как ее звать, первая клиентка всё-таки, - Вера Полозкова. Таким случаем довелось мне запустить великую русскую поэтессу на широкую дорогу читательского признания. Доля моя в тиражировании Верочкиного образа небольшая, всего пятая часть от коллективной заслуги, но и умалять свою роль я никому не позволю.
Моей первой клиенткой была молодая девушка с большим лбом, она улыбалась из луговой травы черно-белым снимком. Одобрил я девушку. Зашел на ее страничку, там стихи из новомодных про томность не очень-то растрепанных чувств, ни уму, ни сердцу, скука, холод, расстегай, и ритмика дурацкая. Запомнил как ее звать, первая клиентка всё-таки, - Вера Полозкова. Таким случаем довелось мне запустить великую русскую поэтессу на широкую дорогу читательского признания. Доля моя в тиражировании Верочкиного образа небольшая, всего пятая часть от коллективной заслуги, но и умалять свою роль я никому не позволю.