Морфология человеческого счастья

[benegenetriivir]

в продолжение Дети Фернандеса

Сын Глузмана в детских летах за аргентинцев болеет. Глузман тоже когда-то за тбилисское "Динамо" болел. И друзья у сына за аргентинцев болеют. Им простительно, они аргентинцы. Зовут их Родриго и Пабло. Отец Родриго даже помнит Марадону с детства, они в одном квартале жили, и видел как мальчик рос. Подумаешь — Марадона! У Глузмана в те же годы через подъезд Сергей Гурзо жил, в Ульянке, ему на Корзуна пиво без очереди отпускали, кто поближе к окошку, тот и платил.

Когда игра с немцами закончилась, Родриго вышел во двор и угрюмо пару часов лупил мячом по стенке. Всё равно не полегчало. Дни идут, настроение поганое, а накануне матча Уругвай-Голландия Родриго заулыбался, потому что уругвайцы проиграют. Опять же несколько лет тому назад англичане разгромили бразильцев, и Глузман спросил аргентинского соседа, что у него на душе. Призадумался Шауль и ответил:

— С одной стороны ничего хорошего нет, когда в Англии радость. С другой — в Бразилии горе, это перевешивает английскую радость. Ты знаешь, Глузман, я доволен.